Это было низкое, гулкое уханье, не складывавшееся в членораздельную речь, хотя было разумеется, что существо пробует с ними говорить. Все, что он обожал и знал, осталось в Диаспаре. Я знаю, Олвин, что все это для тебя любопытно, но я не в состоянии расскаэать в подробностях, как конкретно это все делается.
В конце концов должен наступить компромисс. Это ведь посодействовало бы стереть множество белоснежных пятен в общей картине.
Оставить комментарий